гжель твое тело, гжель – спишут под хохлому.©
- В арабских странах, - произнёс он, - говорят, что когда-то все розы на свете были белыми.
Ампаро поднялась, полная живейшего любопытства. Она обвела взглядом плотные заросли алых роз и снова посмотрела на него.
- В один прекрасный вечер, когда луна была на ущербе, - продолжал Тангейзер, - соловей увидел одну такую розу, высокую белую розу, и когда он увидел её, то немедленно влюбился. А надо сказать, что до того момента никто никогда не слышал, чтоб соловьи пели...
- Соловьи не умели петь? - переспросила Ампаро, желая услышать подтверждение этого факта.
Тангейзер кивнул.
- Они проводили жизнь в молчании, от начала до конца, но любовь этого соловья была такой огромной, к той особенной белой розе, что песня удивительной красоты вырвалась из его горла, он раскинул крылья, заключая её в страстные объятия...
Тангейзер замолк, потому что девушка казалась завороженной, на её лице застыло выражение такого восторга, что он боялся расссказывать кульминацию истории.
- Прошу вас, - настойчиво попросила она, - пожалуйста, продолжайте.
- Соловей прижал розу к груди, но с такой неудержимой страстью, что её шипы пронзили его сердце, и он умер, обнимая цветок крыльями.
Девушка зажала руками рот и отступила на шаг назад, словно её собственное сердце тоже пронзило шипом. Тангейзер указал ей на красные розы.
- Кровь соловья испачкала белые лепестки розы. Вот потому-то с тех пор некоторые розы стали красными.
Ампаро на некоторое время задумалась. Затем с искренней серьёзностью спросила:
- Это правда?
- Это сказка, - сказал Тангейзер. - У арабов есть и другие сказки о розах, они относятся к этим цветам с особенным почтением. Но степень правдивости сказки зависит от одарённости того, кто её слушает.
Ампаро оглядела красные розы, окружающие её.
- Я верю, что это правда, - сказала она, - хотя и очень печальная.
- Однако же соловей был счастлив, - заметил Тангейзер, не желая портить ей настроение. - Он даровал умение петь своим братьям и сёстрам, и теперь они поют для нас.
- И тот соловей познал любовь, - сказала Ампаро.
Тангейзер кивнул; почему-то это очевидное наблюдение до сих пор от него ускользало.
- Это одна из самых выгодных сделок, заключённых со смертью, - заметил он.
© Тим Уиллокс "Религия"